Стивен Фрай. Миф: Греческие мифы в пересказе
Древних греков давно уже нет на этом свете, а вот их мифы с персонажами – остались и даже стали одним из элементов современной культуры. Но читают сами обычно профессиональные специалисты по Древней Греции, а миллионы читателей предпочитают адекватный времени пересказ. Помимо уже ставшего классикой Куна и многих других новый вариант привлекает внимание фамилий автора, уже прославившегося не только актерской игрой, но и своими книгами.
Фраевская интерпретация мифов – порой шокирующая, не похожая на прежние и вполне соответствующая началу XXI века с его набором специфических фобий. Стиль изложения – легок и плавен, в тексте присутствуют фразы-афоризмы («Арес — Марс у римлян — был, конечно, недалек, фантастически туп и лишен воображения, ибо, как всем известно, война — дело дурацкое»), так и смещение фокусировки, благодаря чему даже древние истории звучат по-иному, приобретая (или намекая на его наличие) второго смысла.
Другим достоинством книги (не говоря о прекрасном оформлении) является то, что автор выбрал не самые-самые известные мифы, по которым уже прошлись голливудские продюсеры и мультипликаторы многих стран.
Помимо этого, древние боги, богини, герои и прочие персонажи помимо своих подвигов и чудес живут полноценной жизнью, и прекрасный рассказчик Фрай с увлечением ее описывает во всех подробностях, давая возможность читателям насладиться происходящим, оценив как успехи, так и роковые неудачи, и просто обыкновенную жадность, которая, увы, свойственна многим. В том числе – владыкам. И Мидасу.
«— Это невероятно! — сказал он. — Все, к чему я прикасаюсь, превращается в золото! Смотри! Всего-то и надо… ой!
Он отступил назад и увидел, что его жена и малютка-дочь слились в цельную статую, сверкавшую в утреннем солнце, — в застывшую композицию «мать и дитя», какой гордился бы любой скульптор.
— С этим я разберусь позже, — сказал Мидас сам себе. — Должен быть способ вернуть их… Дионис не мог быть таким… а пока… Зим! Зам! Зу!
Часовой, здоровенная откатная дверь дворца и любимый трон царя сделались полностью золотыми.
— Вим! Вам! Ву!
Закусочный столик, царский кубок, столовые приборы — чистое золото!
А это еще что? Крак! Чуть зубы себе не обломал о литой золотой персик. Пым! Губы соприкоснулись с металлическим вином. Хрясь! Тяжелый золотой слиток, что прежде был льняной салфеткой, прищемил и поранил ему губы.
Мидас осознал всю полноту последствий этого дара, и беспредельный восторг царя начал увядать.
Дальнейшее можно себе представить. Внезапно ликование и радость от обладания золотом превратились в ужас и страх. Все, к чему Мидас прикасался, превращалось в золото, но царское сердце сделалось свинцовым. Никакие слова, никакие громкие проклятия небесам не могли вернуть его холодных, слившихся воедино жену и дочь к подвижной теплой жизни. От вида его любимых роз, ронявших тяжкие головки, он сам повесил горемычную голову. Все вокруг него сверкало и сияло, светилось и сыпало искрами умопомрачительного металла мечты, но сердце Мидаса оставалось безрадостным и бурым, как базальт.
А голод! А жажда! Через три дня превращения еды и питья в несъедобное золото ровно в тот миг, когда Мидас к ним прикасался, царь приготовился к смерти.
Лег на золотую постель — твердые тяжелые простыни не давали ни тепла, ни уюта — и забылся лихорадочным сном. Привиделось ему, как его цветы вновь расцветают мягкой, хрупкой жизнью — да, его розы, но из всех цветов более всего значили для него, как он теперь понял, его жена и ребенок. В сладостной грезе он увидел, как их щеки вновь наливаются нежными оттенками, как вновь сияет в их глазах свет. Эти манящие образы плясали у него в мыслях, а поверх гремел голос Диониса:
— Глупец! Повезло тебе, что Силен так тебя обожает. Только ради него смилуюсь. Когда проснешься поутру, отправляйся к реке Пактол. Опусти руки в воду, и заклятие снимется. Все, что омоешь ты в тех водах, вернется тебе в былом виде.
Наутро Мидас сделал, как велел голос в сновидении. Как и было обещано, соприкосновение с водой освободило его от золотого колдовства. Без ума от радости, он целую неделю сновал туда-сюда — омывал в реке жену, дочь, стражников, слуг, розы и все свои пожитки и всякий раз хлопал в ладоши, когда они возвращались к своему недрагоценному — но бесценному — состоянию.
После этого воды Пактола, что вьется у подножия горы Тмол, стали крупнейшим на всем Эгейском побережье источником электрума, природного сплава золота с серебром».
Дмитрий Комм. Гонконг: город, где живет кино. Секреты успеха кинематографической столица Азии
В Азии принято называть Гонконг городом беженцев – в середине XIX века все население насчитывало несколько тысяч человек. Книга начинается с рассказа о городе, в котором родилось его кино, а точнее с истории тех, кто создавал и смотрел это кино. Большинство гонконгцев – это дети и внуки тех, кто прибыл в ходе одной из трех больших волн эмиграции с материка, проходивших с 1930-х по 1970-е годы. Так Джеки Чан появился на свет уже в Гонконге, но его родители были беженцами из Китая. Самая многочисленная волна эмиграции из Китая происходила в период культурной революции и в 1970-е годы. Помимо беженцев из Китая, сюда прибыли обитатели китайских общин, находившихся в Малайзии, Вьетнаме, Австралии, Корее. Это наложило свой отпечаток на зрителей, поскольку одной из главных задач раннего гонконгского кино стала помощь зрителям-эмигрантам в нахождении своего места в изменившемся для них окружающем мире.
Постепенно в Гонконге начали снимать фильмы, в которых отразилась «гонконгская идентичность». В 1960-м году был снят первый по духу и идеологии гонконгский фильм — «Дикая, дикая роза», причудливый сплав нуара и мюзикла, который переносил классический сюжет «Кармен» в современный гонконгский ночной клуб. В этой картине проявился отличительный признак последующего гонконгского кино – универсальность киноязыка, вовсе не требующего от зрителя знания китайской культуры.
В тексте подробно рассказывается о кино боевых искусств 60-70-х годов, гонконгской новой волне и начале «золотого века» гонконгского кинематографа (к началу 90-х годов Гонконг выпускал по 220-230 фильмов в год), экшен-хореографах и их роли. В главе, посвященной Джеки Чану, являющегося наглядным примером колоссального зрительского успеха во всем мире, обращается внимание на то, что за исключением «Доспехов бога», представляющих комический вариант Индианы Джонса, Джеки Чан никогда не выступает в первых эпизодах фильма в качестве супермена и обычно выбирает для своих героев нарочно прозаические профессии, от продавца в магазине и неудачливого адвоката до безработного эмигранта из Китая.
В книге подробно рассказывается о новаторстве гонконгцев в жанре уся. Этот старейший жанр китайского кино хотя и повествует о китайских рыцарях (поэтому его называют «кино боевых искусств»), в чем-то является аналогом западных фильмов «плаща и шпаги». Снятый в жанре уся «Крадущийся тигр, невидимый дракон» получил «Оскара», а голливудские экшены использовали приемы этого жанра и для постановки боевых фантастических фильмов, в том числе – «Матрицы» и «Людей Х» приглашали специалистов из Гонконга. Именно уся-фэнтези чаще превосходят по художественному качеству уся-триллеры и вызывают восхищение миллионов зрителей во всем мире.
В книге уделено внимание одному из самых важных средств выразительности жанрового кино – особому принципу построения ключевых сцен – «шоустопперам».
«Понятие «шоустоппер» пришло в кино с Бродвея, где оно означало эффектный музыкальный номер, вызывающий бурный восторг и экзальтацию в зрительном зале. Непрекращающаяся овация, вызовы исполнителей на «бис» в буквальном смысле останавливали шоу – так возник этот термин. Неслучайно первые настоящие шоустопперы в кино появились с рождением мюзикла (хотя уже многие сцены в немых фильмах можно рассматривать как протошоустопперы: например, ураган из «Пароходного Билла» Бастера Китона, гонка на колесницах из «Бен Гура» Фреда Нибло или расстрел на одесской лестнице из «Броненосца Потемкин»). Однако человеком, внедрившим эту концепцию в умы кинематографистов, является Басби Беркли…
В мюзиклах компании «Уорнер бразерс», над которыми работал Беркли, проходные сцены, служащие для развития сюжета, чередовались с длинными и эффектными музыкальными номерами, которые часто не имели вообще никакой связи с нарративом фильма. Они четко отделялись от основного действия по ритму монтажа, визуальному решению и, разумеется, музыкальному оформлению. По сути, шоустопперы Басби Беркли представляли собой фильмы внутри фильма, имея собственную логику и драматургию».
Исламская экономика: сборник статей
В сборнике статей двенадцати ученых, выпущенном под эгидой Института Востоковедения РАН и издательства «Садра», представлены основные рационально-философские, религиозно-правовые, этические и культурные подходы по этой теме, в том числе – философии экономической науки, реалистичном характере справедливости, месте банка и его «идеальном образе», вопросах коммерческой и деловой этики с точки зрения традиционной и исламской экономики.
Анализируется философия теорий справедливости в либерализме, подчёркивается значение двух течений деонтологического либерализма (выдающимся представителем был Кант) и утилитарного (среди последователей – Юм, Бентам и Милль) либерализма.
«Если в философии утилитаризма реальностью обладает только индивидуум, а общество представляет собой исключительно совокупность индивидуумов, если подлинный смысл имеют лишь воля, мечтания и радость людей, тогда лучшим экономическим укладом будет принятие договора, обеспечивающего наибольшее удовлетворение наибольшему числу индивидуумов. Однако все же остается основательная критика последователей Канта: данная точка зрения не может учитывать значительные различия между людьми, поскольку сводит все правила справедливости к единственной норме пользы и радости. Если мы предположим, что верный нормализующий принцип всякой вещи восходит к ее природной сущности, если мы допустим, что множественность людей с различными конечными целями составляет главную характеристику человеческого общества, тогда не следует ожидать, что основами социального выбора будет обязательно утилитаризм».
Далее в тексте рассматривается роль самой значительной теории справедливости, созданной в XX столетии Джоном Ролзом, возродившим кантианский подход и придавшим ему более современное и полное прочтение.
В разделе, посвященном политической экономии современного Ирана, рассказывается о происходивших в 1980-2000-х годах преобразованиях, о том, как совершалось распределение товаров и услуг посредством государства. Согласно правилам национализации, произошло увеличение доли государства в промышленности с 39,5 % до 70,7 %, и снижение доли частного капитала с 44,6 % до 13,4 %, при сохранении кустарной промышленности и кооперативной сферы на уровне 14 %.
При рассмотрении общего соотношения этики и экономики, подчеркивается, что в существующей модели теории игр доказано: обязательства сторон игры в этических правилах, основанных на взаимном доверии, приводят в результате к максимизации пользы для всех, и, следовательно, было бы недальновидно игнорировать роль моральных рекомендаций в достижении своих интересов.
Эрика Фатланд. Советистан. Одиссея по Центральной Азии. Туркменистан, Казахстан, Таджикистан, Киргизстан и Узбекистан глазами норвежского антрополога
Прошло четверть с небольшим века с той поры, как пять бывших советских республик (Казахстан, Киргизстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан) после распада СССР стали независимыми державами. Отправившись в путешествие по этим странам, Фатланд пристально оценивает их настоящее – как столиц, так и мест дальних, хотя и в той или иной степени затронутых цивилизацией.
В начале каждого раздела, посвященного стране, есть карта, надо упомянуть и имеющие цветные фотографии. В тексте книги уделено внимание не только достопримечательностям (которые и так описаны другими) и условной хронике правления (точнее, произошедшим переменам) первых вождей после обретения в XX веке самостоятельности, но множество, казалось бы, мелких и незначительных деталей, из которых и складывается пока существующая сейчас на этих землях повседневность.
Фатланд уделяет внимание и реалиям, которые достались этим странам от советской действительности и многие делились с ней своими историями, связанными с тем периодом, в том числе и ядерными испытаниями (глава «Великий эксперимент»).
«Курчатов, административный центр ядерного полигона, был основан в 1947 г., можно сказать на скорую руку. Тысячи заключенных направляли сюда на строительство дорог и зданий. Времени у власти было в обрез, ведь после бомбардировки Хиросимы и Нагасаки прошло целых два года, и теперь нужно было спешить разработать ответную советскую бомбу. Назначив срок создания советской атомной бомбы на 1948 г., Сталин поставил жуткого и бдительного комиссара тайной полиции Лаврентия Берию следить за выполнением проекта. То, что испытания проводились в Семипалатинске, отнюдь не случайность. Советские лидеры рассматривали Казахстан как гигантский пустырь, идеально подходящий для разного рода экспериментов. Проживавшее на его территории небольшое количество народа служило для них прикрытием.
Население Курчатова составляло почти 40 000 человек. Официально город не существовал, даже не был отмечен ни на одной карте. Вся область была герметично закрыта для посторонних, а дорогу туда охраняли вооруженные до зубов солдаты. В течение длительного времени город не имел названия, только почтовый индекс. Территория вокруг места, где проводились ядерные испытания, называлась Полигон 2. Полигон 1 не существовал в природе, он был выдуман с целью ввести в заблуждение американцев.
В тот день, 29 августа 1949 г., была назначена операция «Первая молния», на которой Берия присутствовал в роли наблюдателя. После разрушительного взрыва в небе вдруг появился огненный шар. В какой-то момент свет от огненного шара стал ярче, чем солнце. Волна от взрыва была заметна даже из Караганды и города, который в наше время носит название Астана. Рабочие, находившиеся в тот момент в шахтах за сотни километров от зоны ядерного полигона, почувствовали, как затряслась земля. В наступившей тишине огонь превратился в белый гриб, а через несколько минут исчез. Все шло по плану.
Прошло совсем немного времени, и подобные взрывы стали проводиться регулярно».
В книге нашлось место и описанию эпизодов древней (и бурной) истории этих мест, и описанию, как происходило их присоединение к Российской империи, которая со времен Петра I проявляла интерес к этим территориям. В тексте упоминается экспедиция Берковича, поход генерала Перовского и многие эпизоды Большой игры, развернувшейся между Россией и Британией. Среди них – путешествие капитана Джеймса Аббота, сумевшего добраться до Хивы и с большим трудом объяснить хану, что англичане – вовсе не ничтожное племя, подчиняющееся русскому царю, битва при Геок-Тепе и победы генерала Скобелева.
«До наших времен дошла только знаменитая туркменская столица Мерв. Чтобы произвести впечатление на туркменских племенных лидеров, некоторые из них были приглашены для участия в коронации царя Александра III в Санкт-Петербург в 1883 г. Это давало им возможность собственными глазами увидеть, насколько огромной, мощной, современной и богатой была Российская империя. Когда спустя год Россия начала оказывать военное давление на Мерв, покорив при этом один из соседних городов, после ожесточенных дискуссий племенные лидеры решили, что лучше все-таки добровольно отдать себя под власть российского правительства… В результате и на этот раз могущественный город попал в руки русских, не пролив при этом ни единой капли крови».
Рик Хансон, Ричард Мендиус. Мозг Будды: нейропсихология счастья, любви и мудрости
Для того, чтобы стать счастливым, надо исправить жизнь, а для этого изменить свой мозг. Причем, видимо, верно и это: «измените свой мозг – и вы исправите жизнь». Вышедшая в серии «Сам себе психолог» книга предлагает «использовать силу внимания, чтобы улучшить нашу жизнь и отношения с другими людьми». В тексте приводятся основные данные о мозге (это полтора килограмма ткани, внешне чем-то напоминающей тофу. Эта ткань содержит порядка 1,1 триллиона клеток, в том числе 100 миллиардов нейронов), каковы механизмы работы нашего мозга, Какие состояния мозга лежат в основе счастья, любви и мудрости, как пробудить разум и заняться саморазвитием.
Один из разделов посвящен трем стратегиям выживания, в другом рассказывается о сигналах угрозы, далее речь идет о том, что кнут сильнее пряника, бдительности, тревоге и виртуальной реальности. Не стоит забывать, как подчёркивают авторы книги, что наш мозг симулирует мир (не только обрабатывая сигналы, действительно поступающие из внешнего мира), и поэтому мы обитаем в своей виртуальной реальности. Развитие симулятора помогло нашим предкам выжить, но не стоит забывать и о том, что симулятор проигрывает для нас мини-фильмы – клипы, из которых и выстраиваются основные блоки сознательной психической деятельности.
В тексте описано, как сделать позитивные переживания частью себя, для чего необходимо превратить позитивный факт в позитивный опыт и смаковать прекрасные переживания, подчеркивается роль медитации и хорошего отношения к себе. В приложении приводится пищевая нейрохимия.
«Один из общих моральных принципов гласит: чем больше у вас над кем-то власти, тем выше ваша ответственность, связанная с великодушным применением этой власти. А над кем каждый из нас имеет самую сильную власть? Конечно же, над самим собой в будущем. Вы буквально держите в руках свою будущую жизнь, и то, каким вы станете, полностью зависит от вашей заботы.
Один из важнейших опытов в своей жизни я пережил в канун Дня благодарения, когда мне было примерно шесть лет. Я помню, как стоял на краю кукурузного поля через улицу от дома в Иллинойсе и рассматривал наполненные водой от только что прошедшего дождя бороздки в земле. На холмах вдалеке мигали огоньки. Тишина и ясность наполняли меня, и я немного грустил, потому что дома у меня дела обстояли не слишком хорошо. А потом ко мне пришло невероятно мощное осознание: будущее зависит только от меня и ни от кого больше (удастся ли мне со временем найти дорогу к этим далеким огням и возможность быть счастливым, которую они пророчили).
Я запомнил этот момент, поскольку именно тогда почувствовал, что подвластно нашей воле, а что – нет. Невозможно изменить прошлое или настоящее: их можно только принять. Но вы можете стремиться к тому, что сделает будущее лучше. Чаще всего это будут небольшие шаги. Приведу пример, к которому еще вернусь в этой книге. Во время напряженной встречи вы можете сделать очень глубокий вдох, чтобы спровоцировать очень глубокий выдох, который активирует успокаивающую парасимпатическую нервную систему (ПНС). Или же, вспоминая неприятный опыт, вы можете воссоздать в воображении ощущение от пребывания рядом с человеком, который вас любит, и тем самым постепенно свести на нет огорчающее воспоминание. Чтобы успокоить разум, можете сознательно продлевать ощущение счастья, повышая тем самым уровень дофамина (нейромедиатора, помогающего сохранять целенаправленное внимание).
Со временем такие маленькие шажки принесут серьезные результаты. Каждый день совершенно обычные дела, а также любые занятия, направленные на духовный и личностный рост, представляют десятки возможностей изменить свой мозг. Это действительно посильная для человека задача, и поистине прекрасно осознавать это в мире, где так много неподвластных нам сил. Одна капля дождя ни на что особенно не влияет, но вода камень точит – и за достаточное количество времени капля за каплей рождает Большой каньон…»