Алексей Александрович фон Лампе был участником трех войн —
Русско-японской, Первой мировой, Гражданской в России и очевидцем
еще трех — гражданской войны в Испании, Советско-финляндской и
Второй мировой. За свою долгую жизнь он прошел путь от простого
офицера Генерального штаба до главы Русского Обще-Воинского Со-
юза. В предлагаемой читателю книге впервые публикуются уцелевшие
дневниковые записи за период 1919 г. — начало 1920 г., посвященные
Гражданской войне на юге России, а также сборник статей А.А. фон Лам-
пе «Пути верных», рассказывающий о соратниках генерала и событиях
первой половины ХХ в.

Лампе фон, А.А. Мой дневник. 1919. Пути верных / А.А. фон Лампе. — М. : Вече, 2021. — 464 с. : ил. — (Военные мемуары). Редактор К. Семенов
ISBN 978-5-4484-2404-5

ФРАГМЕНТ КНИГИ:

На фронте нехорошо. В Добрармии красными заняты Валуй-
ки — это угрожает нашим, но об этом я, кажется, уже писал. О на-
шем положении говорят так: «Камышин е щ е не отдан» — тоже
плоховато. Часть госпиталей из Царицына уже эвакуируют. Да
оно и правильно — у нас нет пехоты — Астраханский полк 6-й ди-
визии сдался в плен — потому ли, что он из большевиков, потому
ли, что конница его оставила (и это бывает), но сдался, получив
только что английское обмундирование, а я его все жду.
В общем плохо, устойчивости не видно.
10 августа (Царицын). Сегодня я проснулся в 3½ часа и все
время до утра мне казалось, что я слышу артиллерийский огонь,
правда, отдаленный, но несомненно огонь.
Я не допускаю у себя такой галлюцинации слуха, а между
тем (сейчас девятый час) на улицах спокойно, не снуют автомо-
били — эти предвестники спешной эвакуации…
8-го вечером наши части оставили Камышин, это верст
150 отсюда, если они шли назад все время до моего пробуждения,
то это 30 часов — думаю, что отскочили бы они не более как за
60 верст, а слышать огонь за 90 верст, да еще в городе, где звук
заглушается, едва ли возможно.
Что же это со мной? Болезнь или присутствие Таты, всегда
усиливающее мое беспокойство!
Во всяком случае завтра утром я хочу уехать, а то пойдет
порча мостов и т.д. Лучше раньше ехать, раз выбыл я из строя
и являюсь только грузом, а не помощником общему делу.
Мой дневник 1919 г. Пути верных 71
Сейчас увидел это на практике — попробовал уложить две
книги и нагнулся над ящиком — сейчас же потемнело в глазах,
боль в желудке и т.д. Голова кружится от малейшего усилия.
Хорош! Нет, надо уезжать. Я балласт и только.
Все же через час пойду в штаб — надо добиться документов
и вагона, а главное… узнать обстановку. Я не допускаю у себя
галлюцинации слуха. В штабе могут и решительно никаких све-
дений не иметь. Наши комкоры не особенно скоры и охочи на
донесения. Правда, тут Царицын.
В случае неудачи очень тяжело будет положение 3-й ку-
банской дивизии на левом берегу Волги — переправа только
у Царицына.
Мои сегодняшние мытарства «в завтрашнем номере» — я ре-
шил во что бы то ни стало уехать 11-го и на этом основании
терпел все и даже слишком много.
11 августа (Царицын — Котельниково), 12 августа (Ко-
тельниково — Е<катеринода>-р). 10-го я хотел погрузиться
в вагон с вечера — когда я явился туда, то вагон был где-то за-
гнан, а не подвезен, как было обещано, и я в страшный ливень
бродил по путям. Временами меня брало отчаяние, и я в конце
концов не дошел до вагона и вернулся домой. Здесь меня ждал
новый сюрприз — на утро не было ни одного целого авто, кроме
личного Врангеля — в полном отчаянии (нанять ничего нельзя)
я командировал Тату к Шатилову и там через Софию Федоров-
ну1 мы на утро получили единственную целую машину и сели
в вагон.
Комендант станции пожилой полковник уверяет, что у же-
лезнодорожников большевизм развит страшно и в лучшем случае
нарываешься на саботаж — а резких мер никто не принимает —
напротив, все миндальничают — не вешать, не пороть и т.д.
Все это возможно — у нас всегда так бывает!
В общем, мы устроились довольно хорошо — нам дали хоть
и IV класс, но свой вагон, и мы в нем устроились прилично,
я порядочно устал по окончании путешествия, хотя оно, по-
видимому, будет длиться не более двух суток — буду опять вы-
1 Супруга генерала Шатилова.
72 А.А. фон Лампе
веден из строя, но не надолго. Желудок у меня в полном порядке,
это хороший показатель.
Перед отъездом был у Врангеля. Принял он меня очень лю-
безно, много говорил о нашей газете, о необходимости руковод-
ства ею с моей стороны, словом, полное забвение моих обид на
почве неназначения Генквармом и полное желание использовать
меня во всех смыслах. Обещал вернуться чуть ли не через ме-
сяц — что же и он обещал мне должность Генкварма — оба не
сдержим своего обещания.
Судя по его настроению, дела на фронте поправляются — на
прощанье облобызались, словом, расстались друзьями.
Хорошо, что мы уехали 11-го — начинается эвакуация лаза-
ретов, т.к. все они у нас без колес — все же надо заблаговременно
принять меры — мы едем в последнем поезде прямого сообщения
с Новороссийском. Хорош бы я был, если б ждал — одна пере-
садка извела бы — у нас 14 мест.
А Ростов до сих пор не удосужился ответить по поводу вагона
для меня — этакая рвань, можно отказать, но зачем же бесцельно
тянуть, все делается, как в мирное время.
13, 14 августа (Новороссийск). Доехали мы в двое суток,
т.е. очень скоро, но все же я довольно сильно измучился.
Женю застали и здоровой, и не здоровой — у нее два месяца
расстроен желудок и она очень похудела, у нее развилось сильное
малокровие, но чувствует она себя, видимо, хорошо. Доктор объ-
яснял это жарой, но жары уже нет. Получается заколдованный
круг — от малокровия ее нужно питать, а питать не дает желудок,
и бедная девочка худеет.
Славная она по-прежнему, хотя здесь сильно распустилась
и своевольничает — ну это ничего, понемногу выправим.
* * *
На фронте нами взята Одесса — прорвавшейся в тыл дивизией
конницы заняты Тамбов, Козлов и Грязи; все это и в особенности
второе очень меня радует. Нам необходим Курск и Воронеж.