Книгомарт 2019

невидимые слезы

 Людмила Соколова. Невидимые миру слезы. Драматические судьбы русских актрис

Истории одиннадцати известных отечественных актрис (Нины Гребешковой, Натальи Гундаревой, Светланы Дружининой, Татьяны Конюховой, Аллы Ларионовой, Ларисы Лужиной, Нинель Мышковой, Руфины Нифонтовой, Галины Сергеевой, Светланы Тома, Элеоноры Шашковой) – это вовсе не рассказ о советских Золушках, чудесным образом обретших популярность и при этом — не имевших недоброжелателей. Скорее, это истории таланта и труда, удачных (и порой – прославленных) картин и спектаклей, и даже «простоев», ожиданий, отчасти – так и не сбывшихся надежд.

В книге подчеркивается, что согласно советским (и постсоветским) стереотипам истории отечественных кинозвезд часто сравнивают со сказкой, в которой простая советская девушка (и даже не всегда в начале пути профессиональная актриса) становится кумиром миллионов. Но вот о том, когда после того, как пролетели десятки лет и сменились поколения зрителей, и былая звезда оказывается полузабытой и порой о ней вспоминают в обществе только в случаях наступления ее круглой жизненной даты, или, увы, смерти и запоздалого сожаления о том, что не позаботились, не помогли ей раньше.

Киноактрисы и мужчины, от которых порой зависела их карьера — это отдельная, часто болезненная тема. Блистательная Алла Ларионова, царица бала, и занимавший ответственный пост министра культуры СССР Александров. Их имена одно время в кулуарных разговорах упоминались вместе. О том, что министр был любвеобилен, говорили вполголоса, но вот однажды в солидной зарубежной газете вышла статья с красноречивым названием «Так живут советские коммунисты». Мимо этого в Советском Союзе не отреагировав, не проходили.

После снятия министра с работы в первичные партийные организации были разосланы секретное письмо, информирующее партийцев о моральном разложении коммунистам Александрова. И после этого актрису Ларионову не только перестали приглашать в делегации для поездок за рубеж, но и съемок в кино. Тогда актриса обратилась с посланием к новому министру культуры Михайлову и попросила его оградить ее, «комсомолку, воспитанную на принципах советской морали», от клеветы. И министр принял соответствующие меры и негласные обвинения против Ларионовой были сняты и вскоре она отправилась с делегацией во Францию.

Многие из киноактрис работали в кино несколько десятилетий, меняя амплуа, но порой так и оставшись в памяти зрителей в одной — двух своих самых запомнившихся киноролей. Так фильм «Семнадцать мгновений весны», ставший главным кинособытием того времени, принес актрисе Элеоноре Шашковой (сыгравшей в сцене без слов) славу «жены Штирлица».

«Этот фильм открыл зрителям новые имена, которые с той поры срослись в народной памяти с их экранными героями. Так, Леонид Броневой навсегда остался Борманом, хотя сыграл немало ролей в кино и театре. В этой картине достаточно было сыграть в эпизоде, чтобы тебя запомнили и полюбили. Великолепная Нина Ульянова на целых десять лет вплоть до «Покровских ворот» помнилась как «подвыпившая дама с чернобуркой», которая «в любви Эйнштейн»…

Элеонора Шашкова появляется в этом фильме на экране всего в одном эпизоде продолжительностью всего семь с половиной минут. Именно столько времени длится встреча Штирлица с женой в кафе «Элефант…»

 

 

Дмитрий Швидковский. От мегалита до мегаполиса: Очерки истории архитектуры и градостроительства

от мегалита до мегаполисаПервый раздел познавательного иллюстрированного издания – «Времена и стили» — посвящена рождению архитектуры, мегалитам, готике и Ренессансу, классицизму и экзотическим стилям в европейской архитектуре, архитектурным открытиям Французской революции и происхождению современной архитектуры. В XIX веке, когда для возведения городов возникла потребность в принципиально новых строительных материалах и технологиях, инженеры, химики и промышленники наладили производство металла, стекла и бетона, причем металл впервые стал воплощением архитектурного замысла при возведении знаменитого Хрустального дворца в 1851 году в Лондоне.

Второй раздел – «Дома и люди» — посвящен английскому барокко, творениям Антонио Гауди, Ле Корбюзье, Ф.Л. Райта, постмодернизму, английскому дому и памяти места («архитектура как очеловеченное пространство»).

Следующий раздел – «Память русской архитектуры» — описывает романский стиль и византийскую традицию, деятельность трех итальянских мастеров московского Ренессанса, загадку церкви Вознесения и собор Василия Блаженного. «Известно, что Иван Грозный выписал у Елизаветы I лондонских строителей, выполнивших декор храма Василия Блаженного. В то же время декор самого Кремля стал символом царской и церковной власти, превратился в язык, на котором говорило и русское зодчество в XVII веке…

Архитектура эпохи Романовых началась с подобных культурных явлений. Как свидетельствовал летописец, на Спасской башне Кремля с дошедшими до нас готическими элементами соседствовали впоследствии утраченные аллегорические скульптуры, вероятно, в античном духе – прием, характерный для североевропейского маньеризма. Тот факт, что царь Михаил Федорович, первый властитель из новой династии, использовал его для украшения главного въезда в свою резиденцию, дает ключ к пониманию новой архитектурной моды. Смешение множества художественных течений в то время свидетельствовало о попытках найти «большой стиль», необходимый для идеологии централизованного государства».

Далее рассказывается об основании Петербурга и императорском барокко, усадьбах и особняках, классическом дворце в романтическом парке, и стиле модерн. Заключительный раздел – «Годы и города» — посвящен Парижу, Праге, Лондону, Оксфорду, Риму, Мануе, Звенигороду и Москве.

«Примерно в 45 километрах к юго-востоку от Парижа, вверх по Сене, недалеко от живописного городка Мелен находится знаменитый дворец Во-ле-Виконт, окруженный прекрасными садами. Если вы хотите получить представление о том, как выглядел «французский», или «регулярный», парк в эпоху Людовика XIV, «короля-солнце», то при возможности посетите именно этот замок. До него можно добраться на машине или доехать поездом до Мелена и оттуда отправиться в Во-ле-Виконт на автобусе. Правда, попасть в сам замок и сад не так-то просто. Дело в том, что поместье и сейчас является частной собственностью, и в него не всегда пускают. Мне дважды пришлось ограничиться разглядыванием величественного ансамбля дворца и парков, прижавшись к великолепной, но, увы, слишком высокой решетке, прежде чем удалось проникнуть за нее. Впрочем, в последние годы хозяева Во-ле-Виконта все больше страдают от высоких налогов, которые правительство упорно не снижает (несмотря на грандиозные расходы владельцев на реставрацию), поэтому пускают в замок туристов значительно чаще. В летние месяцы — практически каждый день. Людей, которые стремятся попасть в Во-ле-Виконт, привлекает не только то, что Людовик XIV начал грандиозную перестройку

Версаля в подражание ему, но и легенда о Железной Маске, узнике Бастилии, лица которого никто не должен был видеть.

По одной из версий, им был знаменитый финансист Николя Фуке, заказавший лучшим мастерам королевства построить замок и разбить сады в своем владении Во. М.А. Булгаков писал об этом деятеле времен юности Людовика XIV, эпохи правления кардинала Мазарини и первых лет самостоятельного царствования великого короля так: «В истории человечества отмечены многие казнокрады. Но одним из самых блистательных, несомненно, был Николя Фуке, он же виконт де Мелен э де Во, он же маркиз де Бель-Иль, занимавший в описываемое нами время должность главного управляющего финансами Франции».

М.Ф. Видясова. Ливия. Куда идет страна 140 племен?

Ливия.+Куда+идет+страна+140+племенНаучное исследование посвящено как древней истории Ливии, так и событиям, которые разворачивались в этой стране и в ХХ веке, и в самые недавние времена. Описано сформировавшееся исстари деление страны на три историко-географические области: Киренаика, Триполитания и Феццан. При этом сама по себе Ливия в современном понимании, с нынешним названием и границами, возникла только в эпоху колониального раздела Африки.

Отмечается, что на жизнь современной Ливии до сих пор продолжают влиять племенные отношения, начавшие складываться в XI веке. Тогда на обширном пространстве от Западной Сахары до Центральной Азии совершались массовые перемещения кочевых народов. Заложенная более тысячи лет назад племенная структура во многом сохранилась до наших дней, и это несмотря на многочисленные войны, миграции населения, рождение и гибель государств. Архаичная племенная система продолжает играть актуальную роль даже в жизни обитателей больших и, казалось бы, современных городов. Именно в ней автор усматривает одну из причин того, почему гражданская война в Ливии оказалась такой продолжительной и жестокой.

«После Пунических войн и падения Карфагена (146 г. до н.э.) Триполитания становится частью Римской республики, затем Римской империи. Расцвет Лептис-Магны пришелся на первые три века н.э., особенно на время правления уроженца этого города, императора Септимия Севера (193–214 гг.), при котором здесь появилось много новых строений. Последнее относится и к Сабрате. Оба города, как и Эя, экспортировали продукты местного производства и слоновую кость из Черной Африки, хотя низкорослые североафриканские слоны, составлявшие «танковый корпус» армии Ганнибала, возможно, еще не совсем вымерли (их изображения встречаются на позднеантичных мозаиках из Туниса и Ливии). Не вышел из употребления и финикийский (пунический) язык. Так, Апулей (ок.125 г. – после 170 г.), женившийся на богатой вдове из города Эя, нелестно характеризуя своего пасынка Сциния Пудента, пишет, что этот именитый юноша – невежда, предающийся безделью и пьянству. «Разговаривает он все время только по-пунийски и едва-едва помнит до сих пор несколько греческих слов, которым когда-то его выучила мать. По-латыни же он и не хочет и не может разговаривать». В ходе распада Римской империи на Западную и Восточную (конец III века) Триполитания отошла к первой из них. В 439–534 гг. она являлась частью Вандало-Аланского королевства со столицей в Карфагене».